Читать книгу "Шесть Иванов — шесть капитанов[сборник] - Анатолий Васильевич Митяев"

нам, донеси людям весточку о нашем несчастье.

«Угу! — коротко ответила бутылка. — Да. Конечно! Не сомневайтесь! Я буду плыть бесстрашно, как плавали вы на своём корабле. Я доплыву до людей, расскажу о беде. Они придут на помощь».

Матрос вложил в бутылку записку, залепил смолой горлышко, чтобы не попала вода. После этого опустил бутылку в море. Волна подхватила её, подкинула, передала другой волне с белым пенным гребнем. Скоро ничего, кроме гремящих волн, не было вокруг зелёной бутылки. Но она плыла без страха. Страх ведь проходит, когда знаешь, что только ты — и никто другой — можешь спасти товарищей.

Как волны бегут друг за другом, так бежало время. И дни были похожи на белые верхушки волн, а тёмные ночи — на пропасти между водяными валами. Может, неделя прошла так, может, больше. Море понемногу успокаивалось. Заблестело солнце. Из далёких глубин поднялись к поверхности воды рыбы. Толпы медуз, выставив на ветер свои прозрачные парусочки, путешествовали по безбрежному царству.

Плыла и бутылка. Ей уже стало казаться, что море потопило все корабли, залило всю землю и есть только она, бутылка, да на голой скале моряки, потерпевшие кораблекрушение. Но где-то далеко земля по-прежнему возвышалась над водой, и где-то плыли корабли.

Однажды в тихую ночь бутылка увидела красную звёздочку и зелёную звёздочку. Две звёздочки, не такие, как все, приближались к ней. Это были сигнальные огни корабля. Как обрадовалась бутылка! Наконец-то она поведает людям о моряках, которым нужна помощь.

Корабль подошёл совсем близко. Бутылка видела его круглые светлые окна, шлюпки, затянутые брезентом, видела матросов, облокотившихся на поручни. А матросы не видели её. Они смотрели на небо, усыпанное созвездиями, как серебряным песком. Если бы крикнуть им: «Угу! Остановитесь!» Но ведь не могла крикнуть бутылка, её горлышко было залеплено смолой…

Тогда она подплыла вплотную к чёрному борту, обросшему ракушками. Стала стучать в него. Только не услышали её: в середине корабля в тысячу раз сильнее стучала машина.

Дни сменялись ночами. Ночи сменялись днями. Дни и ночи были похожи на волны бегущего времени. Бутылка продолжала плавание.

Как-то на рассвете перед ней открылся берег. К утру она была совсем близко от него. Сразу за полосой прибоя, за жёлтым песком росли пальмы, стояли дома. Из домов к морю шли люди: они были в разноцветных купальных костюмах, на них были лёгкие шляпы с широкими полями, они несли зонтики, пёстрые мячи.

Счастливые люди прыгали в воду, барахтались в ней, вверх летели брызги, в брызгах вспыхивала радуга. Людям было весело, и никто не догадывался посмотреть в морскую даль. Только мальчик, строивший башню из сырого песка, вдруг посмотрел в морскую даль.

— Мама! — сказал он. — Я вижу, там плывёт бутылка…

— Какой ты ещё маленький, — улыбнулась женщина и бросила мяч подруге. — Ты всё ещё веришь сказкам о бутылках…

Как хотелось зелёной бутылке крикнуть в эту минуту: «Поверьте мальчику!» Но она не могла крикнуть…

До самого вечера бутылка плыла вдоль берегов. А к ночи подул ветер. Море закачалось, загремело. И ещё на много дней бутылка исчезла в морской пустыне.

Снова приблизилась она к берегу только осенью. Берег был закрыт густым туманом. Над серой зыбью стояла тишина. В этой тишине слышалась песня:

Улетели от родной земли,

Словно птицы, в море корабли.

Год прошёл, и вот уже назад

Корабли счастливые летят.

Одному лишь было суждено

Опуститься на морское дно…

Это девушка на берегу оплакивала отца-моряка и его товарищей.

«Они живы. Только им надо помочь!» — хотела крикнуть бутылка. Но не крикнула. Она ведь не могла крикнуть, её горлышко было залеплено смолой. «Ах как плохо, что на море туман, — подумала бутылка, — а глаза девушки полны слёз — слёзы тоже мешают смотреть».

Но может быть, девушка вытерла в эту минуту слёзы, и может быть, в эту же минуту чуть дунул ветер и чуть рассеялся туман. Только девушка вскрикнула:

— Я вижу бутылку! Так моряки посылают весть о себе…

Она побежала с высокого берега к лодкам, столкнула лодку на воду, поплыла. И подобрала бутылку из воды.

Самый быстрый корабль отправился на помощь матросам. Много людей провожали его. Они собрались на пристани, махали шляпами, платками. И каждый из них думал: как важно смотреть в морскую даль. Штормы и бури будут всегда, и всегда кому-то будет нужна помощь. Дочь моряка стояла рядом с ними. Она прижимала к груди бутылку и тихо спрашивала:

— Они ведь живы? Они скоро вернутся? И отец обнимет меня?

Бутылка из зелёного стекла отвечала ей:

«Угу. Да. Конечно. Непременно вернутся».

Сказки обо всем

Муравей и космонавт

Мурашка, молодой рыжий муравей, жил в муравейнике под плетнём. По одну сторону плетня была бахча, по другую — дорога. На рассвете по дороге ездила машина-молоковоз. Машина была тяжёлая. Когда она ехала, весь муравьиный дом дрожал. Мурашка любил поспать, да как спать, если стены дома ходят ходуном! И он вставал раньше солнышка, протирал лапками глаза, подпоясывался потуже и бежал на работу.

Работа у него была простая: он собирал гусениц под берёзой и доставлял их в кладовку.

Однажды Мурашка прибежал к берёзе и присел передохнуть. Он сидел и поглядывал вверх — не качается ли на шёлковой ниточке зелёная гусеница?

Гусеницы не было.

Зато увидел Мурашка, как с неба падает огромное яркое солнце.

Мурашка испугался, что солнце сожжёт его, хотел броситься наутёк. И убежал бы, да заметил в середине солнца человека. Это Космонавт опускался с оранжевым парашютом.

Космонавт приземлился, отстегнул ремни парашюта, снял шлем, подошёл к берёзе.

— Здравствуй, берёза! — сказал он, взял в руку ветку и поцеловал листья на ней.

Мурашке такое не понравилось. Подумать только, здороваться с берёзой, когда тут есть муравей! «Просто он меня не видит», — подумал Мурашка и, подкрутив рыжие усики, забрался на башмак Космонавта, пробежал по ноге, по боку, с бока перелез на рукав, а с рукава на указательный палец.

Космонавт увидел Мурашку, улыбнулся:

— Доброе утро, Мураш Муравьёвич! Что так рано поднялся? Дела?

— Дела… — ответил смущённо Мурашка. — А правда, что Земля круглая, как тыква на бахче?

— Правда, — ответил Космонавт. — Я был